Журнал исторических сплетен

Я тут о коронавирусе думаю. А что бы мне о нем не думать, когда все вокруг о нем думают? Причем иной раз в связи со своими профессиональными обязанностями. И не только врачи. Вон, что далеко ходить, у нас в школьном чате учительница русского языка на днях задавалась вопросом, почему эта пакость - коронАвирус, ведь тут должна быть соединительная гласная О! Высказав свое, несомненно, драгоценное мнение по данному вопросу, я решила не оставаться в стороне от общественной дискуссии, тем более по моей «специальности» - исторические сплетни - сюжеты имеются в избытке. Ну ладно, ладно, не про коронавирус, про другие эпидемии - кстати, куда более смертоносные. Да, несмешно. Зато, может быть, поможет с оптимизмом заглянуть в будущее и увериться, что нынешнюю напасть мы переживем. Наверное. Бывало и страшнее, знаете ли.

Сейчас мало кто по-простецки ленится, все больше прокрастинируют, как последние хипстеры недобитые. А я что, хуже всех? Меня вот тоже прокрастинация вусмерть замучила. Вместо того, чтобы приступать к написанию плана дипломной работы на скучную тему про налогообложение, я прокручиваю в голове всякие захватывающие моменты полузабытого канонического права. И плевать, что экзамен по нему уже сдан и что уже даже профессор забыл меня, как дурной сон, несмотря на мой акцент и чудовищный языковые ошибки, а также на замечания типа «А я, между прочим, из России, и у нас как раз сегодня, 7 января, Рождество празднуют». Все равно про тонкости заключения католического брака думать куда интереснее, чем делом заниматься. А страдает кто? Правильно, читатели блога. Ну, так я блог затем и завела, чтобы не страдать в одно лицо. 

Внимание! Уведите слабонервных и патриархально настроенных граждан от наших голубых экранов! Смертельный номер - сейчас про феминизм буду говорить. Да, сумбурно, да, коряво, а что поделать? Я в этом материале плаваю. Со всей пролетарской прямотой всегда считала, что феминизм - борьба за равные права мужчин и женщин. А различные нюансы, частности, полутона и противоборствующие теории внутри этого явления явно выше моего понимания. Я на эту тему вообще высказываться боюсь. И в дискуссии типа «Угнетение женщин на протяжении всей истории человечества» стараюсь не вступать: боюсь, что побьют оппоненты. Народ какой-то нервный и легковозбудимый сейчас пошел.

С угнетением вообще не все так просто. С одной стороны, конечно, в мрачную эпоху Средневековья и чуть более развеселые (хотя и тоже кровавые) последующие времена с подачи всяких там высокоморальных церковников существовал взгляд на женщину как на существо не очень разумное, зато очень греховное. Да что там Средневековье, и сейчас за выразителями подобных убеждений тоже долго охотиться не придется: заходите в любой блог ЖЖ, посвященный отношениям между М и Ж, открываете комментарии и наслаждаетесь богатством словаря борцов против тупых, развратных и меркантильных баб. Так что опасения высокоморальных церковников живут и побеждают в умах наших современников. 

Я тут собралась ознакомиться на досуге с книгой Джона Норвича «История папства». Но, будучи слегка пришибленной прошедшими экзаменами, вдумчиво приняться за серьезную литературу пока сил не имею, только Донцову читаю. Поэтому с разгону влезла аж в двенадцатую главу сего монументального труда, которая повествует о папе Александре III - мельком глянуть, что там написано. Очень уж заинтересовал меня упомянутый папа, потому что подробности его избрания замечательно укладываются в тематику моего журнала, а именно в постоянную подрубрику «Кто кому по морде» (см. Заглавный пост). Как этим не воспользоваться и пост не сваять?

Начало здесь

Продолжение здесь

Сначала Генрих самоуверенно думал, что аннулирование брака не займет много времени - верный советник кардинал Уолси добудет соответствующее папское разрешение в кратчайшие сроки и представит его пред ясные королевские очи на блюдечке с голубой каемочкой. А что, делал же он раньше все, что король попросит, вот и теперь пусть сделает. А всю правду ему с самого начала говорить необязательно: пусть думает, что старается ради французской принцессы и, следовательно, ради англо-французского альянса, а не ради худородной выскочки Анны Болейн, которой тот же Уолси в прошлом запретил выходить замуж за Генри Перси, наследника графа Нортумберленда - как раз по причине ее худородности (автозамена все время исправляет на «худосочности»… Ну, наверное, и этот параметр Уолси тоже учитывал). Уолси, конечно, практически сразу все узнал, но тут уж было не до его мнения, потому что Великое дело короля (так скоро стали называть дело о разводе) ощутимо запахло керосином.

Уолси как папскому легату не удалось самому вынести решение, требовалось вмешательство папы римского. А поведение папы во всей этой долгой истории прекрасно описывается одной фразой из рассказа Зощенко: «Хозяин держится индифферентно - ваньку валяет». Для папы все это безобразие было совершенно некстати. Не ко времени. 

Начало здесь

Как только ни поливают Генриха VIII на протяжении многих веков: помимо того, что тиран, так еще и к семейной жизни был не приспособлен, завел батальон любовниц, жен менял по своему капризу, и ни одна даже пикнуть не смела в его присутствии, так и стояли на кухне по очереди - молчаливые, босые и беременные. А я хочу заступиться за «нашего рубаху-парня, нашего королька». Поклеп, клевета и гнусные измышления врагов! Генрих был по своей натуре семейным человеком. Первые годы они с Екатериной жили хорошо и даже, не побоюсь этого резкого слова, счастливо. Екатерина прилежно выполняла свои обязанности королевы - благотворительность, представительские функции, вот это все. Генрих жену любил, уважал и берег. И, что немаловажно, доверял ей.

Нет, я сейчас не про Анну Каренину: все-таки я специализируюсь на исторических сплетнях, а не на литературных. И героиню сегодняшнего поста звать вовсе не Анной. Анной звалась ее знаменитая соперница, которую тот метафорический паровоз тоже знатно раскатал, вплоть до физического уничтожения. Но у той Анны обстоятельства в определенный момент сложились таким образом, что с рельсов сойти и спасти себя она уже не могла: куда бы ни метнулась, все равно бы снесло могучей и неостановимой силой. А вот наша героиня очень долго сохраняла шансы отойти в сторонку, остаться целой и относительно невредимой и, поставив ладонь козырьком, с интересом наблюдать за дальнейшей судьбой промчавшегося мимо поезда - не исключено, что и за его крушением. 

Вот только она довольно своеобразно толковала различные морально-нравственные понятия и религиозные нормы, и это толкование не позволяло ей сойти с места, даже когда от предупреждающего гудка уже уши закладывает, а шлагбаум перед путями давно опущен. Шаг в сторону для нее был предательством Бога и совести, неуважением к памяти почтенных родителей и очернением собственного громкого имени. Имя у нее действительно звучало громко и красиво - Екатерина Арагонская.

Карточку с вашей статистикой вы можете получить здесь!

Сейчас я, пожалуй, к женской аудитории обращусь. Вот представьте, что вы принцесса. Не только в душе, а вот прямо по происхождению: папа у вас самый что ни на есть принц и носит титул герцога, дядюшка ваш - король, следующий король, сменивший почившего дядюшку на троне - ваш кузен. Мама ваша тоже кровей наиблагороднейших, да еще и оставила вам такое состояние, что вы - мысля современными нам категориями - в булочную можете не то, что на такси ездить, вы туда можете личным самолетом каждый день летать, если, конечно, нужна вам эта булочная, и транспортных расходов даже не заметите. Внешность у вас обычная, со здоровьем все в порядке. И вы хотите выйти замуж, потому что идеи радикального феминизма до вас еще не докатились. И, наверное, думаете, что уж с такими-то возможностями, как у вас, к вам будет стоять очередь из принцев с записанными на ладонях номерами, в которой периодически будут разноситься гневные крики «Герцог, вас тут не стояло!» и случаться мелкие потасовки со срыванием жабо с представителей знатнейших европейских фамилий. А вы из этой очереди выберете самого достойного после жесткого собеседования. Если, конечно, царственные родственники еще раньше вас не просватают за какого-нибудь перспективного парня с обширными владениями и приличной родословной.